Общество "Мемориал" представило новый компакт-диск

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Международное общество "Мемориал" представило новый компакт-диск. Презентация компакт-диска состоялась 5 марта. Перед собравшимися выступили бывший узник сталинских лагерей философ Г.С.Померанц, председатель комиссии по реабилитации А.Н.Яковлев, народный учитель СССР Л.И.Мильграм, директор Государственного архива РФ С.В.Мироненко, руководитель Архива Президента РФ В.Н.Якушев, председатель Правления общества "Мемориал" А.Б.Рогинский. Об истории списков и о работе над диском рассказал сотрудник "Мемориала" историк Н.Г.Охотин.

Широкой общественности становятся доступны документы, которые на протяжении 60 лет хранились в строжайшей тайне и о существовании которых было известно лишь понаслышке.

Впервые о них упомянул Никита Хрущев, когда в докладе на ХХ съезде КПСС в 1956 году рассказал о том, что Сталин и группа приближенных к нему членов Политбюро не только идеологически обосновывали и планировали репрессивные операции, но и "вершили правосудие" непосредственно - выносили заочные расстрельные приговоры по спискам, подготовленным НКВД и не содержавшим никакой информации об арестованных и о предъявленных им обвинениях - только фамилии, имена, отчества и предложения о мере наказания.

Потом эти вердикты послушно оформляли советские судьи - Военная коллегия Верховного суда СССР (ВК ВС). Таким способом на расстрел и в лагеря было отправлено более 40 тысяч человек.

Согласно постановлению ЦИК и СНК СССР от 1 декабря 1934 г., изданному немедленно после убийства Кирова, следствие по делам о террористических организациях и террористических актах должно было вестись в ускоренном порядке (до десяти дней), судебное слушание - производиться без участия сторон и без вызова свидетелей. Закон от 01.12.1934 не допускал ни кассационного обжалования приговоров, ни подачи ходатайств о помиловании. Смертные приговоры по таким делам должны были приводиться в исполнение немедленно.

Первые попытки использовать "упрощенный порядок" в широких масштабах были сделаны осенью 1936 г., буквально через несколько дней после назначения Ежова на должность наркома внутренних дел СССР. 4 октября Политбюро рассмотрело просьбу Ежова и Вышинского санкционировать осуждение 585 человек по списку и приняло следующее постановление:

"Вопрос т. Ежова. Согласиться с предложением т.т. Ежова и Вышинского о мерах судебной расправы с активными участниками троцкистско-зиновьевской контрреволюционной террористической организации по первому списку в количестве 585 человек" (на подлиннике решения стояли подписи: "За. Каганович, Молотов, Постышев, Андреев, Ворошилов, Ежов").

Регулярное утверждение в Политбюро списков лиц, чьи приговоры должна была потом оформлять ВК ВС, началось 65 лет назад - первый список, утвержденный таким образом, датирован 27 февраля 1937 г. - днем открытия февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б). В нем были фамилии 479 человек, мерой наказания для которых был определен расстрел.

В рассмотрении (вернее, в подписании) списков принимал участие не весь состав Политбюро, а только те его члены, которые были наиболее приближены к Сталину, - мы не видим на списках автографов М.И.Калинина, А.А.Андреева, В.Я.Чубаря, в то время как подпись А.А.Жданова, кандидата в члены Политбюро, встречается очень часто. Наиболее активными "читателями" списков были Сталин и В.М.Молотов, причем по частоте подписей лидировал последний - им завизировано 372 списка. Собственноручные резолюции "за" и подписи Сталина сохранились на 357 списках, Л.М.Каганович подписал 188, К.Е.Ворошилов - 185, А.А.Жданов - 176, А.И.Микоян - 8, а впоследствии расстрелянный С.В.Косиор - 5 списков. На 8 списках стоит подпись Ежова (видимо, здесь он выступал не как нарком внутренних дел, а как секретарь ЦК). Ежов, кстати сказать, почти всегда присутствовал при утверждении списков (подписывая их лишь изредка).

Среди общих резолюций, сопутствующих подписям, кроме односложного "за" встречаем только две развернутые сталинские фразы: "За с тем, чтобы приговоры и исполнения в отношении железнодорожников были опубликованы в местной печати" (Т.1. Л.114; слово "железнодорожников" вписано другой рукой), "За расстрел всех 138 человек. Сталин" (Т.9. Л.211). Отдельного упоминания достойно лаконично-энтузиастичное "Приветствую! Каганович", оставленное на одном из списков 1936 г. (Т.5. Л.373).

Особого внимания заслуживают резолюции, пометы и исправления, внесенные в списки Сталиным и Молотовым. Чаще всего встречаются случаи изменения намеченного приговора - в сторону смягчения или ужесточения. Иногда та или иная фамилия просто вычеркивалась (97 случаев) или подчеркивалась (24 случая), иногда рядом с фамилией ставилась уточняющая помета (35 случаев): обычно это либо альтернативная мера наказания ("10 лет", "25 лет", "ВМН", "расст.[релять]", "германский подданный, судить обычным порядком"), либо разъяснение принятого решения, его деловая или эмоциональная мотивация ("подождать пока", "подождать", "отложить", "предварительно вызвать в Москву" и даже "бить, бить").

Результаты рассмотрения списков передавались из НКВД в ВК ВС, где в порядке Закона от 01.12.1934 рассматривались дела и приговор выносился в соответствии с определенной ранее категорией (исключения были крайне редки). Процедура этой передачи в Москве нам неизвестна, но на периферию результаты зачастую сообщались телеграфом: при этом перечислялись фамилии обвиняемых с указанием категории, к которой их отнесли. И только после этого дела передавались на рассмотрение выездных сессий ВК ВС.

Собственно судебная процедура, упрощенная до предела, была лишь формальностью. Протоколы заседаний ВК ВС и ее выездных сессий, к сожалению, остаются до сих пор недоступными исследователям в полном объеме. Однако имеющиеся в конкретных делах выписки говорят о том, что вся документация готовилась заранее, а само слушание дела одного человека продолжалось 5-10 минут (в редких случаях до получаса). За это время трое судей якобы успевали "разъяснить подсудимому его права, огласить обвинительное заключение [...] разъяснить сущность обвинения, выяснить отношение обвиняемого к "совершенным преступлениям", выслушать его показания и последнее слово [...] побывать в совещательной комнате, написать там приговор и, вернувшись в зал судебного заседания, объявить его...". Впрочем, смертные приговоры, видимо, подсудимым не объявлялись - они узнавали о своей судьбе непосредственно перед казнью.

Судя по сохранившимся документам, осуждение по спискам продолжалось и после сентября 1938 г., хотя его масштабы существенно уменьшились, а порядок претерпел некоторые изменения. Теперь это делалось более официально - формальным решением Политбюро ЦК ВКП(б). При этом каждый раз на имя Сталина подавалось совместная записка НКВД и Прокуратуры с просьбой санкционировать рассмотрение дел в порядке Закона от 01.12.1934.

В АП РФ удалось обнаружить еще пять списков (январь и сентябрь 1940, январь 1942, март-апрель 1950), которые в сумме содержат 1125 имен. Все эти списки также включены в публикацию на компакт-диске.

Последние известные нам списки появились вскоре после восстановления в январе 1950 г. смертной казни (была отменена 26.05.1947). Уже 23 марта 1950 г. министр госбезопасности В. Абакумов подал Сталину список на 85 человек. Судить их должна была Военная Коллегия Верховного Суда в помещении Лефортовской тюрьмы. В этом списке, помимо прочих, значились имена арестованных по "Ленинградскому делу" и по "делу Еврейского антифашистского комитета (ЕАК)". Инициатива Абакумова на сей раз не нашла поддержки у Сталина: относительно ленинградских руководителей и работников ЕАК у него были другие планы - организовать против них специальные судебные процессы. Когда 11 апреля 1950 г. Абакумов внес на утверждение исправленный список (теперь уже на 35 человек), из которого были исключены обвиняемые по "Ленинградскому делу" и "делу ЕАК", Сталин его тут же утвердил. Всех названных в этом повторном списке осудили и расстреляли в апреле 1950 г., а обвиняемые по "Ленинградскому делу" и "делу ЕАК" были, соответственно, осуждены на закрытых судебных процессах в октябре 1950 г. и в августе 1952 г.

Возможно, впоследствии обнаружатся и другие подобные документы - мы очень надеемся, что архивные разыскания в этом направлении будут продолжаться.

Списки снабжены предисловием, справочно-поисковой системой и дополнены (по мере возможности) биографическими справками о жертвах репрессий из Книг Памяти, вышедших в разных регионах.