Защита попросила оправдать обвиняемых по делу "орджоникидзевского джамаата"

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Адвокаты всех обвиняемых по делу "орджоникидзевского джамаата" в прениях назвали недоказанными обвинения в причастности к боевикам. Защитники Асхаба Албакова и Зелимхана Амриева попросили для своих подзащитных максимально мягкий приговор, адвокаты остальных подсудимых - оправдательный.

"Кавказский узел" информировал, что Северо-Кавказский окружной военный суд рассматривает дело девяти жителей Ингушетии, которых обвинение считает членами группы боевиков "орджоникидзевский джамаат". На заседании 23 января прокурор потребовал для подсудимых от 7 до 18 лет лишения свободы.

Подсудимые и адвокаты выступили в рамках прений на заседаниях суда 25 и 30 января, а также сегодня. На прениях присутствовали трое родственников подсудимых - они приехали в Ростов-на-Дону из Ингушетии 25 января, но из-за маленьких размеров зала заседаний смогли наблюдать за процессом только через открытую дверь, сообщил из суда корреспондент "Кавказского узла".

Первой из адвокатов выступила защитник Багаудина Опиева Инна Зыкова. В своей речи, которая длилась почти два с половиной часа, Зыкова заявила, что вина Опиева не доказана ни по одному из эпизодов. Признательные показания своего подзащитного и других подсудимых в ходе предварительного следствия она назвала самооговором под пытками, указав на приобщенные к делу фотографии Опиева - на них подсудимый с гематомой под глазом и распухшей щекой находится в суде за решеткой.

"Верховный суд РФ подчеркивал, что признание подсудимым своей вины, если оно не подтверждено совокупностью других доказательств по делу, не может служить основанием для обвинительного приговора", - заявила адвокат.

Инна Зыкова назвала завышенным объем предъявленного своему подзащитному обвинения в первой части статьи 205.1 УК РФ (содействие террористической деятельности). Только ввиду этой инкриминируемой Опиеву статьи дело рассматривает Северо-Кавказский окружной военный суд. По версии обвинения, он передал разными суммами "свыше 100 тысяч рублей" Беслану Махаури, Рамзану Махаури, Анзору Хациеву, Рамзану Гагаеву, Баширу Магомаеву, Лечи Гадамаури.

Следствие не установило время и место передачи денежных средств Опиевым боевикам, точная сумма денег и цели, на которые они в итоге были потрачены, тоже не установлены, подчеркнула Зыкова. Обвинение в финансировании боевиков подтверждено, по словам адвоката, только признательными показаниями Опиева и Гадамаури, от которых они впоследствии отказались.

"Деятельность, направленная на изменение конституционного строя РФ и нарушение ее территориальной целостности, подсудимыми не производилась - по версии обвинения, они лишь бесцельно хранили оружие. Распространением радикальных идей они также не занимались, а если джихад мотивом не был, то не было и никакого НВФ. От пункта о политических и идеологических мотивах отказался сам прокурор", - напомнила адвокат.

Зыкова также напомнила, что при исследованиях наркотик, изъятый по версии обвинения у Опиева, изменил цвет, а вес после взятия образцов, наоборот, остался неизменным. "Здравому смыслу не поддается утверждение, что Опиев хранил героин, гранату и патрон в детской комнате, где постоянно находятся шесть детей, которые могут съесть наркотик и умереть", - отметила Инна Зыкова, попросив оправдать Опиева. Адвокат Опиева по назначению в короткой речи также высказалась за оправдательный приговор.

"Рядом со мной сидят Белялов и Маздаев, которым вменяют 129 убитых в Буденновске, более 400 раненых и ущерба почти на 100 миллионов рублей. Им дали 13 и 15 лет, а мне запросили 18 лет! Хоть один пострадавший, потерпевший по нашему делу обратился в органы? Нет!" - заявил сам Багаудин Опиев.

Опиев вновь заверил участников процесса, что изъятые в его доме сверток с героином, граната Ф-1, патрон и радиоуправляемое СВУ были ему подброшены силовиками. "Вы и так все видите, вы профессиональные юристы. Я не юрист, но мой адвокат говорит, что такого грубо сляпанного дела она не видела", - заметил Опиев, обращаясь к судьям. Он попросил суд вынести справедливый приговор ему и остальным обвиняемым.

Адвокат Асхаба Албакова по назначению попросил суд вынести справедливый приговор. "При наличии у подразделений по борьбе с экстремизмом безграничных полномочий, не было предоставлено ни одного доказательства причастности Албакова к НВФ", - сказал он. Сам Албаков попросил суд "учесть все смягчающие обстоятельства". "Прошу справедливости, есть явные нарушения против нас", - сказал Асхаб Албаков.

Адвокат Илеза Цечоева Елена Дьяконова напомнила, что Цечоев заявлял о своем задержании в Белгородской области, а не в Ингушетии, как указано в деле. Цечоев, как и другие подсудимые, сообщал о пытках после задержания, называя их причиной самооговора.

"Даже если принять, что Цечоев кого-то возил на автомобиле, это не является преступлением" - сказала Дьяконова. Она также отметила, что у Илеза и Джохара Цечоевых не было изъято никаких боеприпасов, взрывчатых веществ или оружия, силовики даже не проводили их личный досмотр. Адвокат попросила вынести Илезу Цечоеву оправдательный приговор.

Сам Илез Цечоев в последнем слове заявил, что не знал и не перевозил на автомобиле никакого "Абдулбари" (по версии следствия, это позывной Анзора Хациева. - Прим. "Кавказского узла") и не был близко знаком с другими подсудимыми. "Скажу честно, до попадания сюда, в тюрьму, я почти не молился. Возможно, из-за этого я и здесь", - добавил подсудимый.

Адвокат Джохара Цечоева Светлана Богуславская тоже назвала недоказанным обвинение в участии подсудимых в НВФ. Она отметила, что следователи не устанавливали даты, время и места принятия ими присяги, дачи подписки или устного согласия, получения формы и оружия. Она также напомнила, что в прениях гособвинитель сослался на наличие оружия у других подсудимых, однако у Цечоева оружие не изымалось. Богуславская и второй адвокат Татьяна Кравцова попросили оправдать Джохара Цечоева, а он сам обвинил допрошенных сотрудников ФСБ в ложных показаниях.

"Меня обвиняют в участии в НВФ еще тогда, когда мне 18 лет не было. Я буду просить Всевышнего, чтобы он наказал тех людей, из-за которых я сюда попал", - заявил Джохар Цечоев.

Защитник Илеза Торхчоева Аслан Булгучев назвал дело "орджоникидзевского джамаата" "фантазией следствия". Он отметил "как ветеран боевых действий", что "носить с собой в штанах наступательную гранату нерационально" и попросил оправдать Торчхоева по всем пунктам. Илез Торчхоев заметил, что ему вменяется слежка за сотрудниками ингушских силовых структур, однако сотрудники ФСБ "жили от него через забор" и ему "даже не надо было следить". Он выразил надежду, что несправедливые преследования жителей Ингушетии и других республик Северного Кавказа "когда-нибудь прекратятся".

Адвокат Тимура Матиева Сеймур Мамедов заявил, что следствие и обвинение не доказали факт участия его подзащитного в НВФ. Он напомнил про понятых Хасуа Свиакаури и Галину Копаневу, которые заявили в суде, что лично не присутствовали при изъятии гранаты у Матиева. "Защита убеждена, что вина Тимура Матиева не была доказана", - сказал защитник.

Мамедов также напомнил, что Матиев заявил о пытках и вынужденном оговоре других подсудимых, но впоследствии от всех признательных показаний отказался, а засекреченный свидетель обвинения под псевдонимом "Карина" дала противоречивые показания в суде, запутавшись при опознании подсудимых. Адвокат попросил для Матиева оправдательный приговор, его поддержала и адвокат по назначению Юлия Редькина. Сам Тимур Матиев попросил прощения у всех, кого оговорил под пытками.

Адвокат Зелимхана Амриева Ольга Братерская поддержала коллег, заявив о недоказанности участия подсудимых в НВФ. Она напомнила суду, что Амриев заявлял о самооговоре в ходе пыток и не отрицает факт нахождения "хаттабки" и четырех патронов на стадионе имени Дьякова в Сунже. Братерская попросила учесть положительные характеристики Амриева и вынести ему минимально возможное наказание. Общественный защитник и отец Зелимхана Амриева Беслан Амриев обратил внимание суда, что время, дата и место получения "хаттабки" его сыном не установлено, а в отношении лица, якобы продавшего ему гранату, дело возбуждено не было. Беслан Амриев также напомнил, что в отношении начальника ЦПЭ по Ингушетии Тимура Хамхоева и его подчиненных было возбуждено уголовное дело о пытках и они находятся под следствием.

Сам Зелимхан Амриев потребовал в последнем слове справедливости для всех подсудимых. "Против нас ничего нет, кроме показаний под пытками. Тимур Хамхоев сейчас в тюрьме сидит, но его не допрашивали по нашему делу. Прокурор, наверное, был сам в шоке, когда эти сроки нам запрашивал", - сказал Амриев.

Адвокат Лечи Гадамаури Солс Мусостов попросил возобновить судебное следствие, однако судьи с этим не согласились. Мусостов счел доказанным факт пыток своего подзащитного. "Свидетель "Карина" засекречена незаконно, никаких угроз ей не поступало. Если ей верить, получается, что участники НВФ хотят свергнуть власть, построить халифат и шариат, и рассказывают обо всем этом первой встречной "Карине". Албаков с юридическим образованием умоляет двоих взять сумку с оружием, а наутро добровольно является по звонку участкового, чтобы открыть магазин - это абсурд. Я взываю к вашей чести, совести, справедливости", - заявил адвокат, обращаясь к коллегии судей.

"Насчет тех пыток, которые к нам применялись... Вечный позор и презрение тем тиранам и палачам, которые унижают свой народ! Я не сделал ничего такого, чтобы просить прощение и раскаиваться!" - заявил Лечи Гадамаури.

Акроман Бузуртанов в последнем слове назвал дело "ерундовым", указав, что в нем нет ни одного потерпевшего. Молодой человек назвал спектаклем допрос секретного свидетеля "Карины". "Смерть моего отца – на совести тех, кто это дело сфабриковал, потому что моя мать - инвалид второй группы и не могла за ним ухаживать. Если вы не можете пойти против системы и нас оправдать, то осудите минимально", - попросил Бузуртанов судей.

Вынесение приговора назначено на 6 февраля, заседание начнется в 14.00 мск. "Надеюсь, что приговор будет гораздо мягче, потому что очень много нарушений. Думаю, что суд все-таки не пойдет на поводу у прокурора, который завысил объем обвинения и запросил сроки за рамками действующего законодательства, как будто с отягчающими обстоятельствами. Он сам в ходе прений отказался от отягчающих обстоятельств", - сказала адвокат Багаудина Опиева Инна Зыкова, комментируя прения корреспонденту "Кавказского узла".

Адвокат Асхаба Албакова Елена Минкина также выразила надежду на сравнительно мягкий приговор. По словам адвоката, в ходе прений обвинение признало, что Албаков был задержан не 10, а 9 июня 2016 года. "Это значит, что меру пресечения в виде заключения под стражу ему избрали по истечении 48 часов незаконно", - пояснила адвокат корреспонденту "Кавказского узла".